Wikimedia Foundation 

История давно знает парадокс резкого омоложения кадров в кризисные эпохи. Молодые генералы Отечественной войны 1812 года и столь же юные деятели блестящего взлёта русской культуры XIX века. 16-летний командир полка Аркадий Голиков-Гайдар и плеяда молодых сталинских командармов и маршалов (Тухачевский стал маршалом в 42 года, Уборевич и Якир – командармами I ранга в 39 лет).

За приливами следуют отливы. Времена относительной стабильности – почти всегда реванш старших поколений. Планка возрастного авторитета вздымается высоко, карьерное продвижение замедляется, ключевые посты и должности занимаются пожизненно, в молодых и перспективных иногда приходится гулять до полувекового юбилея.

Изменение верхнего предела молодости в не очень уже юные годы, искусственное сдерживание роста профессионального и творческого авторитета – нормальное явление для консервативных обществ. Для суперконсервативного советского общества 1960-х – 1980-х – тем более. На основании "молодости" людей зачисляли в резерв несамостоятельных, руководимых, обязанных исполнять предначертания. В тогдашней системе бессменных начальников хватало, а вот рабсила была во всё большем дефиците, и её приходилось исчислять возрастными ухищрениями.

С падением советского режима на хлебные и доходные должности во власти хлынул поток претендентов из третьего-пятого эшелонов так называемой номенклатуры. В президиумах замелькали 35-38-летние "мальчики в розовых штанишках". И с этим пришлось примириться.

Столь же стремительное омоложение произошло в экономической и внеэкономической сферах постоветского общества. Причём в одном случае это произошло чисто по-русски, в другом – по американской модели.

Главная черта экономического омоложения постсоветской России: до 25 лет и после 45 найти работу практически невозможно. В первом случае – слишком молод и неопытен, во втором случае – отработанный материал, загнанная лошадь. Приходите вчера! Где набраться опыта до 25 лет и почему после 45 больше не живут – на эти вопросы ответов не дают. А ответ есть.

Советский строй обеспечивал всеобщую  обязательную занятость вовсе не из человеколюбия. Когда люди заняты, когда у них нет свободного времени, то им некогда думать и бунтовать. Занятость была условием политической стабильности. Неважно, чем ты занят, хоть совсем ничем – главное, что ты прикреплён к трудовому коллективу, который и горячего притормозит, и сонного подхлестнёт.

Wikimedia Foundation 

Нынешний российский рынок не занимается благотворительностью, не хочет кормить набирающихся опыта дебютантов и утративших прыть персонажей постбальзаковского возраста. Ему нужен готовый исполнитель с оптимальными показателями, которого учить не надо, а запрячь в ломовую телегу можно.

Отсюда суровые рыночные требования к претендентам, опытно-возрастной кастинг. Отсюда негласный лозунг: "Граждане, не сдавайте валюту!" То есть – делайте сбережения. Как бы вы ни вкалывали и сколько ни зарабатывали, но по выходе в тираж можете рассчитывать только на скудную государственную пенсию.

Тех, кто остался за бортом, следует нейтрализовать. Рецепт нашли быстро, но только в отношении молодёжи. Россия заимствовала и довела до абсурда американский культ молодости, здоровья и красоты, хорошо проецируемый на сферу шоу-бизнеса и развлечений. Досуговый образ жизни, непрерывная череда удовольствий и игр, катание на скейтборде как профессия, кочевание по ночным клубам как специальность...

Молодому человеку, погрузившемуся в эти "дела", внушают нехитрую мысль: пока ты зритель – ты платишь; совершенствуйся, становись профессионалом – будешь получать. Как и положено по условиям рынка, становится профессионалом и начинает получать один из сотни тысяч. Остальные как платили, так и платят.

Иллюстрации с сайта: Wikimedia Foundation.