 Wikimedia.org
Журчат ручьи, кричат скворцы… Природа пробуждается ото сна. И пробуждает
все на свете, в том числе и чувства. Весна – нелегкая пора испытаний не
только для прекрасного пола, когда остро и насущно встает вопрос о
гардеробе, но и для настоящих мужчин.
|
Зимой жизнь как-то попроще. Зима – сурова, словно цензор. Женщина
укутана в шубы, пальто, палантины, шарфы и прочая. Однако, как только
распускается первый подснежник и появляется робкий намек на тепло,
солнце начинает постепенно, но неуклонно раздевать женщину. Или женщина,
чувствуя токи жизни, начинает бесконечно прекрасный, томный,
пленительный "Танец семи покрывал". Почти как Саломея, соблазняющая царя
Ирода. |
Женщина, танцуя по дороге из дома на работу и с работы домой, сбрасывает
с себя "лишнее", превращаясь в Еву.
У французского рекламщика и по совместительству писателя Фредерика
Бегбедера на эту животрепещущую тему даже есть любопытный рассказик, где
утомленный солнцем и лолитами на пляже герой и альтер-эго автора
мечтательно восклицает:
"Сквозь жалюзи проникают полоски светящейся пыли. Неистовая,
безрассудная страсть в сопровождении фортепьяно. Надорвать сердце,
погубить ради кого-то свою жизнь и плакать: горячо-горячо! Не
понадобятся ни таблетки, ни плетки, ты будешь весь во власти Ее глаз и
губ. И чтоб при воспоминании о Ее поцелуях и духах перехватывало
дыхание..!"
И его, даром что он – француз, можно понять. Мода, законодателями которой по большей части являются мужчины, все более освобождает женщину от излишков
одежды. И Она, постепенно разоблачаясь, охотно идет новым веяниям
навстречу. Да и не просто идет – прямо-таки бежит. Торопится, чтобы не
опоздать.
|
Топики оголяют живот, глянцевое блюдо живота – вот пуп и центр мира,
простор для бурных и буйных фантазий, место для наскальных рисунков и
призывов, зашифрованных в иероглифе тату. А новый фасон брюк и джинсов с
заниженной талией и вовсе стирают всяческую грань между верхней одеждой
и нижним бельем. |
Сильному полу совершенно некуда деться от выставляемого дамами на
обозрение в общественном транспорте, на улицах, в кино и театрах, в барах и ресторанах
большого ассортимента нижнего белья всех цветов радуги и
разнообразнейших фасонов, ну и заодно прилагаемых к этому белью форм.
Кстати, если вы думаете, что дамы с пышными формами чем-то уступают
субтильным фотомоделям, то вы глубоко ошибаетесь. Кто сказал, что
выдающийся – это человек недюжинных интеллектуальных способностей?
Хорошего человека должно быть много. Хорошей женщины много не бывает!
Когда женщина выходит на тропу своей самости, то мужчина (его взгляды - в
частности и воззрения - в общем и целом) имеет для нее второстепенное
значение.
Самое яркое и наглядное тому доказательство – фильм Роберта Олтмена
"Pret-a-porte". Помните финальную сцену: новая коллекция дизайнера (в
исполнении блистательной Анук Эме, она же в свое время сыграла одну из
главных ролей в фильме "Мужчина и женщина"), когда по подиуму шествуют
обнаженные модели, словно сошедшие с фото-полотен классика ню Хельмута
Ньютона. Впрочем, у Ньютона было черно-белое фото, а здесь сцена насыщена чувственным колоритом страсти. Философия чувственности, яростный гимн плоти!
Ну а блюстителям нравственных устоев можно в утешение
сказать, что честь открытия женских прелестей принадлежит, увы, не
нашему времени.
 Wikimedia.org
Тут можно вспомнить времена позднего Средневековья. Так, к примеру,
страшно досаждали старику Данте распутные флорентийки. С мысли сбивали,
не давали сосредоточиться. И поэтому они погружены им в 23-ю песнь
Чистилища:
Когда с амвона огласят указ,
Чтоб воспретить бесстыжим флорентийкам
Разгуливать с сосцами напоказ.
Каким дикаркам или сарацинкам
Духовный или светский нужен бич,
Чтоб с голой грудью не ходить по рынкам. |
Флорентийкам в бесстыдстве не уступали и венецианки, наряд которых (или
слабый намек на оный) был призван завлечь мужчину в свои ласковые сети. И
по наши дни сохранилась местечко, облюбованное ими, – Fondamente di
Tette (в буквальном переводе Набережная Сисек).
Эпоха Возрождения явила женщину во всей красе. Человеческое тело, его
пропорции и гармония стали своего рода центром и эталоном меры вещей.
Многие архитекторы и художники не только в выборе сюжета, но, к примеру,
и в градостроительстве использовали пропорции человеческого тела.
Французский галантный век с его тягой к неуемной роскоши, неги и
утонченной чувственности завершил процесс грехопадения женщины, начатый
предыдущими эпохами.
| Мадам Помпадур – явила собой пример того, как надо подавать
свое тело, чтобы ни у кого не было никаких посторонних мыслей на тему:
нравственно или безнравственно. |
Нравственно все то, что прекрасно. В конце концов, вначале было Слово, а
сразу после того – Тело!
Иллюстрации с сайта:
Wikimedia.org.
|
